В 1960 году я пришел в редакцию «Огонька» сдавать какой-то материал, естественно, с пленками, но без аппаратуры. И вдруг мне говорят: «Срочно езжай в ТАСС, там идет пресс-конференция – собачки вернулись из космоса. Нужно сделать обложку». Аппаратура у меня дома, на Воровского. У меня тогда уже была машина, «Победа», но бензин на нуле. Еду и трясусь, чтоб не остановилась. До дома доехал, оттуда до ТАССА уже близко. Добрался. Забегаю, вахтер говорит: «Там уже все кончилось». Вбегаю в зал и первое, что делаю, прыгаю на какой-то стул, снять общий кадр, чтобы хотя бы доказать, что я тут был. Репортеры какие-то вопросы задают, а я посередине зала начинаю снимать. Конечно, всем загородил обзор. Мне орут: «Эй, рыжий! Сядь!» – я тогда был ярко-рыжий. Присел, вижу: собачки лежат на столе, они устали… А мне нужен кадр, хотя бы квадратный, а лучше – вертикаль для обложки. Перед собачками стоит другой стол, на нем какие-то коробочки, баночки с жучками-паучками, которых тоже из космоса вернули. Я под стол подныриваю, задеваю спиной, стол поднимается. Думаю: «Сейчас все это рухнет». Я за ножки его останавливаю, вылезаю и сижу с камерой. В какой-то момент собачки приподнялись, и я сделал единственный кадр. Примчался в редакцию, проявил, они дали это на обложке. А поскольку фотография была квадратная, дали плашку и написали: «Космос! Жди в гости советского человека». Вообще, двусмысленная была надпись, но обложка прошла. Для меня это стало школой. Во-первых, с тех пор я никогда не допускал, чтобы у меня бензин был на нуле, а во-вторых, больше никогда не ходил без камеры. У меня очень много фотографий, сделанных чисто случайно, потому что камера была при мне…